Гипертония это не приговор

Автор: Алиса Фёдорова

Люди с трудом принимают все новое, особенно если это касается медицины. Взять хотя бы начало эпохи вакцинации, когда ученые на себе испытывали первое лекарство от оспы. Или случай с искусственным хрусталиком, когда мэтры доказывали невозможность имплантации инородного тела в глаз. А теперь и представить себе нельзя лечение катаракты каким-либо иным способом.

Сегодня мы живём во времена небывалого научного прогресса, но тем не менее сплошь и рядом врачи ставят пациентам лженаучные диагнозы, назначая препараты, которые не лечат, а лишь нивелируют симптомы болезней. Один из таких примеров: «гипертония». При давлении 160 и выше, вам непременно выпишут таблетки, принимать которые нужно даже не курсами, а постоянно. А ведь повышение давления, как и температуры – это реакция организма на что-то. Но современной науке, к сожалению, пока неизвестно, на что.

Доктор Александр Шишонин — революционер от медицины. Попадая к нему, пациенты, вместо привычной «рыбы» в виде лекарств, получают «удочку» — технику, с помощью которой побороть недуг, признанный непобедимым, можно самостоятельно. Зачастую, наше здоровье находится в наших руках, но далеко не каждый медик расскажет об этом. Ведь фармакологическая индустрия зарабатывает миллиарды на «хронических заболеваниях», среди которых гипертония занимает первое место. И тем не менее – это не приговор.

Ш.: Болезни – это признаки старения. Особенно хронические болезни, которые появляются после 40 лет. Вот с ними и надо бороться, но, чтобы этот процесс сделать более эффективным, необходимо определить, какие же проблемы наиболее важные, а какие второстепенные. Люди больше всего у нас чего боятся?

Рака, подозреваю?

Ш: Совершенно верно. Есть средняя продолжительность жизни по планете: 76 лет примерно, да? Теперь представим, что проблема рака разрешилась. Изобрели таблетку какую-то волшебную, и этой болезни больше нет.

И что тогда? Проблемой номер 1 станет гипертония?

Ш: Продолжительность жизни не вырастет. Те, кто умирал от рака, будут умирать от инфарктов и инсультов, от почечной и сердечной недостаточности, которые возникают по двум причинам: это износ сердца и отравление хроническими медикаментами. То есть, продолжительность жизни останется такой же. А вот если мы научимся лечить гипертонию, она вырастет, причем очень сильно.

Это только теория? Или есть практические основания у данного утверждения?

Ш: На сегодняшний день мы здесь лечим в клинике по несколько тысяч пациентов в год без лекарств, то есть мы решаем вопрос гипертонии, отменяем препараты, которые люди годами пили. Когда гипертония связана с шейным отделом позвоночника, то этот вопрос решается даже у людей старше 80 – 90 лет.

Но почему тогда гипертония занесена в список хронических болезней?

Ш: Официальная медицина разделила гипертонию на две части: симптоматическую и эссенциальную. В первом случае, повышение давления — это симптом, причина которого — другое заболевание, например узлы в щитовидной железе или опухоль надпочечников. У этой гипертонии более 100 диагнозов, но все они укладываются в 5 процентов от общего числа. Когда излечивают эти вещи, нормализуется и давление. А у остальных 95 процентов гипертоников, даже после обследования всех органов, ничего не находят. Вообще в медицине принято искать причины, а не поднимать лапы кверху и говорить, что их нет. Но в какой-то момент, когда появились препараты, которые снижают давление, произошло именно это. И все с этим согласились, потому что это удобно. Таким образом проблема — гипертония — перешла в разряд решенных. А на самом деле это означает, что банально — не разобрались. А дальше уже фармакология начинается.

То есть, по сути, это устранение симптомов, а не лечение?

Ш: Да, устранение симптомов. 90 процентов пациентов мучаются и сидят всю жизнь на таблетках, даже не осознавая опасности этой проблемы. Они боятся рака, как я уже говорил. У нас многие боятся рака, а умирают от инсульта. По статистике все формы рака в России — это примерно 300 тысяч летального исхода. А если говорить об инфарктах и инсультах, это — почти миллион!

Почему об этом не говорят в медицинском сообществе? О раке говорят гораздо больше.

Ш: А потому что рак стоит в разряде нерешенных проблем для науки. А гипертония и ее осложнения, хотя все знают, что это — инфаркты и инсульты, стоит в разряде решенных вопросов. Вся наука бегает вокруг того, как бы эффективнее снять симптомы. Врачи и фармацевтические компании соревнуются в том, какими препаратами и в каких дозах эффективнее снижать давление. Но на самом деле проблема не решена, диагноза нет. Мы назвали симптом — диагнозом, расписавшись тем самым в собственном бессилии. Раньше то же самое делали шаманы: когда у человека поднималась температура, они ставили диагноз, который назывался «жар». И начинали бегать вокруг пациента с бубнами и.т.д. Если температура была вызвана какой-то инфекцией, она проходила, и шаман гордился. А вот если воспалением легких,например, считалось, что шаман духа не победил, и поэтому человек умер. То же самое сейчас происходит с гипертонией.

Расскажите, пожалуйста, как вы пришли к этому выводу?

Ш: Мне повезло, я не сам такой умный. Вернее, таким не родился, а постепенно стал. После института я пошел в хирургию, но через полгода понял, что это не моё. Мне хотелось заниматься именно научной медициной, найти способы, как без операций и препаратов человека вылечить. Тогда я пошел в ординатуру по специальности «терапевт». Параллельно серьезно занимался ушу, освоил методику иглоукалывания, а отец научил меня приемам мануальной терапии. И я начал лечить позвоночник по своей методике.

Мануальным воздействием?

Ш: Да, мануальное воздействие по авторской технологии. Это целый комплекс. Сначала человек занимается, выполняет специальные упражнения, потом мы делаем ему коррекцию всего позвоночника, и так каждый сеанс. Я тогда у Бубновского работал. (прим.: С.М. Бубновский, автор методики профилактической кинезитерапии) И что получилось? Я лечил людей, практически все они были пожилыми и, приходя к нам, все говорили:

— «Александр Юрьевич, нам плохо, вяло, апатично, рушится давление». Я спрашивал: «А что у вас по анализам»?

— «Ну, я гипертоник, пью таблетки, а сейчас стал ходить к вам шею делать, и давление упало. Видимо, сердечная недостаточность».

Сначала я назначал им кофе, препараты, которые, наоборот, повышают давление, а потом думаю: зачем я это делаю? Они же пьют таблетки именно от давления, давай-ка я просто отменю их. Отменил, и чуть ли не каждый пациент расцеловывает: «Спасибо! Пришёл грыжу шеи лечить, а вылечил гипертонию» — говорят. И вот с тех пор очень такая активная практика началась. В 2007 году я открыл свою первую клинику и конкретно уже начал не грыжи в шее лечить, а гипертонию.

А как это работает?

Ш.: Эссенциальную гипертонию лечат таблетками. Но на самом деле, в 95 процентах случаев – это никакая не гипертония, а симптом другого заболевания, которое называется остеохондроз. Через шейный отдел позвоночника проходят позвоночные артерии, которые питают сосудистый центр в головном мозге. Когда вследствие шейного остеохондроза возникает смещение этих позвонков, артерии, обеспечивающие приток кислорода в сосудистый и дыхательный центр в мозгу, перекрываются. Кровообращение нарушается, и давление подскакивает.

То есть причина гипертонии — остеохондроз?

Ш: Это и есть причина гипертонии.

Ну это же очень просто. Почему, в таком случае, никто, кроме вас, не дошел до этого?

Ш: Долгое время я, так же, как и все остальные врачи, на 100 процентов был уверен, что при гипертонии надо пить препараты. Я тоже был таким.

Вы это заметили, занимаясь мануальной терапией? Выявили статистику?

Ш: Это сейчас, когда я уже знаю причину, все звучит просто, но изначально я же ее не знал. Тогда я не мог объяснить, что происходит. Пришлось снова изучать учебники по анатомии, разобраться, как устроен ствол мозга. Сегодня эти знания сложились в мощную клиническую школу, которая помогает тысячам людей.

Значит ли это, что для выявления гипертонии, первым делом нужно проверять именно шею?

Ш: При гипертонии всегда делают узи шейного отдела позвоночника. Но если посмотреть на любое заключение из обычной клинической больницы, там будет написано: извитость позвоночной артерии в пределах возрастной нормы. Даже видя эту извитость, врачи не складывают 1+1, не понимают, что это и есть причина гипертонии. С этим надо работать, надо настраивать позвоночник, укреплять глубокие мышцы шеи, чтобы они не смещались, не зажимались, и тогда давление придет в норму.

То есть в обычной поликлинике делать узи позвоночной артерии бесполезно?

Ш.: Я заставляю своих узистов очень въедливо смотреть по сегментам, где что происходит по кровотокам, чтобы мы понимали четко, где зажим. Люди должны знать, что это и есть причина гипертонии. А уже как ее вылечить, мы знаем во всех деталях.

И как, собственно?

Ш: Я создал систему. Сначала я разработал собственную гимнастику для шеи, которая эффективна. Это комплекс упражнений, рассчитанный на двадцать минут. Я записал их на видео и выложил в интернет в открытый доступ. Это был сознательный шаг, чтобы люди, у которых нет возможности лично ко мне приехать, хотя бы что-то могли сделать со своей шеей самостоятельно. И так получилось, что за 10-12 лет эту гимнастику просмотрели более десяти миллионов человек. Это первая ступень системы. И параллельно — есть клиника. Если человек делает гимнастику, а ему она не помогает, значит, у него уже средней тяжести гипертония.

И что тогда делать?

Ш: Для них я создал клуб бывших гипертоников. В нем уже состоит более полумиллиона человек. Там я вот эту мою гимнастику из общего доступа дополнил и усилил. Члены клуба получают подробные материалы из первых рук от специалистов, которые ежедневно используют этот комплекс в своей практике. Все видео сопровождаются описаниями и дополнительными персонифицированными рекомендациями. Сейчас там уже есть и дыхательная гимнастика. Информационные продукты можно заказать по почте или просто купить к ним онлайн доступ. Ну, а при запущенной гипертонии, когда человек уже пьет по 10-15 препаратов, тогда надо все-таки приехать в клинику. Таких пациентов у нас по несколько тысяч в год.

С чего начинается лечение в клинике?

Ш: Мы начинаем с постановки диагноза (узи делаем), понимаем, где проблема, и начинаем сразу лечить, постепенно убираем компрессию, и человек восстанавливается.

Сколько времени занимает лечение?

Ш: От 2-х недель до года.

Ваши пациенты – люди со всей страны. Им нужно в течение года оставаться в Москве, чтобы пройти курс?

Ш: Сейчас ко мне приезжают люди не только из других городов, как это ни странно. Процентов 20 — это бывшие страны СНГ, а ещё 10 — Израиль, Германия, США, Австралия, из Новой Зеландии даже иногда приезжают пациенты.

Но они же не могут оставаться здесь в течение года, если живут в других странах?

Ш: Это необязательно. Достаточно один раз приехать, получить, как говорится, мощный толчок для здоровья, а дальше идти в этом направлении. Если случай не сильно запущен, 2-х недельного курса в клинике достаточно.

Можно ли навредить себе, если выполнять упражнения неправильно?

Ш: Нет. Но по-настоящему тяжелые клинические ситуации, когда, например, слишком запущенный остеохондроз, одними упражнениями не отделаешься. В клинике есть возможность позаниматься на тренажёрах по особой методике.

Это обычные тренажеры, как в спортзале, или они чем-то отличаются?

Ш: Я создал свою линию тренажёров. Они доработаны, чтобы не так сильно нагружать суставы и позвоночник. Но, по сути, в клинике человек осваивает именно технику выполнения упражнений. Он получает навыки, с которыми может пойти в любой фитнес-зал, сесть на любой тренажер и почувствовать, подходит он ему лично или нет. Он уже знает, как заниматься для здоровья, а не только для фигуры. Этот навык пригодится на всю жизнь.             

А что насчет мануального воздействия? Вы его продолжаете?

Ш: Конечно, мы здесь работаем с шеей руками по моей методике. Это — ядро всего лечения, когда мы снимаем компрессию с позвонков вручную.

Что можно сделать в молодости, чтобы с возрастом избежать проблем с давлением?

Ш: Самая страшная эпидемия сегодня – это эпидемия гиподинамии, то есть недостаток движения, которое мы постоянно усиливаем, пользуясь лифтами, машинами и т.д. Прогрессивное человечество двигается всё меньше и меньше. Поэтому я рекомендую дома иметь дорожку беговую и ежедневно с перерывом раз в неделю, ходить хотя бы по 5 км. В год это уже 1500 км.

Это очень прилично…

Ш: Если мы не ходим, мы разваливаемся и стареем. Это общая гиподинамия. А если не работать плечевым поясом, то есть не двигать шеей, это приводит к шейному остеохондрозу и, в свою очередь, к гипертонии — когда ствол мозга плохо снабжается кислородом. А ствол мозга — что это? Это центр регуляции абсолютно всех процессов в организме. Если говорить о важности разных отделов мозга, то я вас сейчас удивлю. В коре находится 16 млрд. нейронов, а в мозжечке – 69 млрд. Кору питают в основном сонные артерии. А мозжечок – позвоночные. Малейшее нарушение здесь — и в организме идут сбои всех процессов управления. Если нарушено кровоснабжение, разрушается и обмен веществ. В медицине это называется метаболический синдром. К нам приходят пациенты, которые не могут похудеть. Мы начинаем лечить им шею. Сначала проходит гипертония, а потом они теряют и лишние килограммы. Обмен веществ растет без всяких диет.

Получается, что и с гормонами проблемы могут быть из-за шеи?

Ш: Да. Узист в поликлинике смотрит в основном только на сонную артерию, она же большая, а значит — важная. Кровь вроде как проходит, а значит и мозг питается. Но если судить по количеству нейронов, мозг питается только из позвоночной артерии. Это известные научные факты, только их никто не может вместе сложить.

Какие цели вы перед собой ставите на будущее? О чем мечтаете?

Ш: В Советском Союзе была такая «производственная гимнастика», когда по сигналу из радио все начинали делать упражнения разные. Я мечтаю, чтобы каждое утро, хотя бы по 5 минут, преподавать людям гимнастику для шеи, чтобы вбить это на уровне рефлекса. Вот как встал, зубы почистил, помылся — сделал гимнастику для шеи. Это главная профилактика гипертонии – болезни, которую официальная медицина все еще считает неизлечимой.

фото: личный архив Д. Шишонина